Мы вплотную расписываем делами недели, месяцы и часы, но все равно ничего не успеваем. Время стремительно ускоряется? Физики объясняют этот феномен тем, что Земля стала быстрее вращаться. Историки и футурологи полагают, что подобное происходит перед предстоящими “глобальными событиями”. Но если время - это не некая “форма протекания процессов”, а иллюзия нашего сознания, то, может, ничего и не происходит? Наоборот, исчезает? И много раз провозглашавшийся конец истории - это конец событий, драмы, интриги?

“- По законам природы любой процесс развития наполнен напряжением. - пишет немецкий социолог Бен-Чхоль Хан в исследовании “Аромат времени”. - Сегодня же напряжение полностью отсутствует. Каждый момент такой же, как и предыдущий. Повествования о событиях, веками складывавшихся в то, что мы называем историей, заменились “чистой информацией”.
Но в ней нет ни центра, ни направления, ни той самой динамики, которая придает жизни смысл. В “эпоху ускорения” больше не нужны долгосрочные связи, обещания, обязательства, верность. А ведь именно это - на уровне конкретных поступков - всегда связывало будущее с настоящим и скрещивало их. Когда из этой линии исчезают события - то есть, связующее напряжение - она распадается на точки, носящиеся безо всякого направления. Между этими точками неизбежно разверзается пустота, интервал, где ничего не происходит. Это не только вызывает смертельную скуку, но и воспринимается как угроза. Ведь там, где ничего не случается - там небытие”.

Сегодня считается непреложным фактом, что мир состоит из созданных человеком механизмов, инструментов, вещей и порядков.
А восход Солнца, рост или убывание Луны, блеск звезд, времена года, свет, сумерки и тьма, гнев или милость погоды, череда облаков - не больше, чем пауза. С точки зрения эффективности вычислительной работы.

Но признаем мы это или нет, события - видимые или ощущаемые - состоят в устойчивом сцеплении друг с другом.
“Все сущее во все века невидимый связует мост, и не сорвать тебе цвета не стронув звезд”.

В Античности все именно так и воспринималось. Есть Космос - то есть, определенный неизвестной сущностью порядок, есть времена года, день и ночь. И все это повторяется - хотя и не в точности так же.
По этой теории мир можно читать как картину. Нужно лишь пройти по нему взглядом, чтобы вычитать из него смысл.
У всего есть свое место (то есть, значение) в жестко установленном порядке (Сosmos).
Если вещь уйдет со своего места, ее вернут обратно. Время направит ее. В мире постоянных возвращений - цикла - ускорение не имело никакого смысла.
Непреходящими носителями значения в мифическом мире были боги. Они рассказывали о том, как вещи и события связаны друг с другом. И эта связь учреждала смысл.

С введением монотеистических религий цикличность потерялась. Теперь у мира и времени появилось начало - в виде сотворения мира Богом.
А раз есть начало, должен быть и конец. Этот конец и был представлен в идее Апокалипсиса.
Впрочем, “неизвестная сущность” в виде Бога еще оставалась. Правда, из неведомой высшей силы превратилась в личность - точнее, в объект.

С развитием капитализма и промышленной революции появилась другая теория - нет ни бога, ни конца света, нужно просто двигаться в будущее.
Заповедь “возлюби ближнего” трансформировалась в лозунг “каждый сам за себя”. Бог превратился в “прибыль”.
Но потребность в спасении осталась. Просто молитвы заменились “инвестициями”, “монетизацией”, биржевыми спекуляциями и иррациональным стремлением к материальной “выгоде”.

Ну а затем“технический прогресс” якобы дал человеку возможность управлять временем. По этой теории должен наступить день, когда все добьются успеха, заработают свои первые миллиарды, купят дома, машины, ну и так далее.

Лет тридцать назад этот мировой порядок назывался “постмодерном”. Точное определение термина всегда было спорным, но факт существования некоего периода не вызывал сомнений.
А вот как назвать то, что окружает нас сейчас? Эпоха “постправды”, киберпространства, цифровизации, некоего “метамодерна”…
Даже приблизительной формулировки нет.

Вещи, с которыми ассоциируют себя люди (одежда, модные гаджеты) мимолетны и эфемерны.
“Инновационные” технологии вместо обещанного “предоставить человеку больше свободного времени”, в действительности его почти целиком отнимают.
Да и сами устаревают очень быстро. Новые версии и
модели стремительно заменяются. Постоянные “инновации”без какого-либо заключительного варианта - одно лишь бесконечное обновление опций. Они используются и потребляются как можно
быстрее, чтобы освободить место для новых продуктов и нового потребления.

Сегодняшний индивид практикует “жизнь-согласно-проектам”. Он чувствует себя чужим в этом мире, поэтому всегда идет к какому-то “там”.
Спешка, суета, беспокойство, нервозность и неуловимая тревога определяют сегодняшнюю жизнь. Все спешат от одного мероприятия к другому, от одной информации к другой.
Ведь сама религия прогресса - то есть, кардинального различия
между настоящим и будущим - создает необходимость ускорения.
Предполагается, что именно так можно достичь будущего спасения.

Время подобно лавине, потому что оно больше не имеет в себе никакой опоры - ни на события, ни на воспоминания. А ощущение, что оно ускорилось, вызвано всеобщей неспособностью что-то делать от начала и до конца.

- “Провозглашается, что тот, кто живет вдвое быстрее, может реализовать больше возможностей и тем самым будто прожить две жизни за одну. Но этот расчет наивен, - пишет автор “Аромата времени”. - Никакой рассказ не возникает автоматически из простой суммы или перечисления, не создает ничего захватывающего. Ведь в любом повествовании требуется смысл. Даже очень короткая история может произвести сильное напряжение.
Так же происходит и в жизни. Она вовсе не ускорилась - лишь стала более суетливой. Пробуя все новые возможности, бросая все на полпути, чтобы поскорее взяться за другое, человек впадает в нервозное беспокойство. В итоге он оказывается в ситуации безвременья – а это самое ужасное, что может с ним произойти. Лишившись “со-бытия”, индивид скукоживается до своего хрупкого тела, здоровье которого он пытается поддерживать всеми средствами. Оно заменяет ему мир и Бога. Больше ему вообще ничего не остается. Люди стареют, еще не состарившись” .

Этот распад времени сопровождается ростом массовости и однообразия. Все вокруг новое и стерильное.
А если люди и вещи лишены памяти, они становятся той же информацией или товарами. Они переносятся в лишенное времени, неисторическое пространство.
Неугомонность ускоренной “деятельности” распространяется и на сон. Ночью она продолжается как пустая длительность бессонницы.

Поэтому разработчики “инновационных технологий” пытаются устранять или укорачивать эти незаполненные интервалы. Происходит постоянно усиливающаяся до истерики смена картинок на экране.
Но так как люди не могут полностью погружаться в информацию без всякого содержания, их внимание всегда отвлекает что-то еще более новое и наглядное.
“Мероприятия” быстро сменяют друг друга, не запечатлеваясь глубоко и не превращаясь в опыт.
Ничто не имеет веса. Ничто не является решающим.
Не возникает никаких переломных моментов.

Люди разучились пребывать здесь и сейчас относительно долго. Мы просто виртуально “перемещаемся” с помощью “переключений”, не видя вокруг ничего интересного.
Ведь всемирная паутина сплетена из ссылок, которые принципиально друг от друга не отличаются.
Никакое направление, никакой вариант не имеет абсолютного преимущества.
Не существует окончательности. Все находится в подвешенном состоянии.
Не ходить, а серфить (то есть, “пастись”) - вот способ передвижения в сетевом пространстве.
Но сети не обладают никаким направлением, да они и не знают его. Поэтому визуальные картинки лишь мимолетно касаются сетчатки, привлекая внимание не надолго.
Ведь длительное пребывание в “виртуале” вызывает смертельную скуку.

Основанные именно на длительности, истина и познание стали считаться устаревшими.
Впрочем, мышление всегда было привилегией немногих.
Но особенным признаком нашего времени является то, что
мыслителей, которых и без того было мало, стало еще меньше. Сегодняшнее гиперактивное беспокойство, спешка и
тревога совсем не способствуют мышлению.

- “Слово «индустрия» изначально происходит от латинского выражения industria , которое означает “усердие”. Индустриализация - это не только машинизация мира, но и
формирование человека в такт с работой машин, - пишет автор “Аромата времени”. - Единственное, что не поддается инновациям и ускорению - это запах. Он медлителен, долго развеивается, воскрешает воспоминания. Запах содержит в себе повествования. Время, которое пахнет, не истекает и не иссякает. И ничто не пустеет. Поэтому сегодня любой аромат - если он не создан искусственно - считается угрозой порядку”.

… “От этой истории плохо пахнет”, “запах скандала”, “совсем нюх потерял”, “ему воскуривают фимиам”, “какой божественный аромат” - эти и другие выражения стали устойчивыми потому, что запах передает суть событий точнее красок и звуков.
“Люди могут закрыть глаза и не видеть величия, ужаса, красоты. Заткнуть уши и не слышать слов. Но они не могут не поддаться аромату. Ибо аромат - брат дыхания”.

Способность ощущать запахи - древнейшее среди всех чувств.
Запах способен угнетать, воодушевлять, успокаивать, возбуждать и заряжать энергией.
А если и существует машина времени, то это как раз запахи.

Марсель Пруст рассуждал о времени, как о движущемся вперед, но несущем с собой постоянно повторяющего прошлое.  Лекари когда-то распознавали то или иное заболевание именно по смене запаха тела пациента.
А сегодня некоторые исследователи предполагают, что обоняние “чует” не столько форму молекул, (к примеру, еды, помещения или человека), сколько исходящие от нее колебания - вибрации.

Но каким образом запах пробуждает воспоминания, даже такие, которые давно ушли из сознания?
Пока вопрос научного объяснения механизма запаха остается без ответов - несмотря на все достижения нейробиологии.
Единственный достоверный факт - запахи нельзя передать никакими самыми “инновационными” технологиями - их можно ощутить только непосредственно.

Впрочем, пока ученые спорят, индустрия использует запахи - точнее, их полное отсутствие - в своих целях.
Продукты просертифицированы и простерилизованы.
Нам уже не нужно нюхать то, что мы видим - достаточно посмотреть на срок годности. И в супермаркетах, и туалетах пахнет одинаково - дезинфекторами и ароматизаторами.

Парфюмеры пошли еще дальше. От духов с запахом “бинтов с йодом” они перешли к “запаху конца” и “последнему аромату на Земле”.
Реклама одной из известных марок спрашивает: “Мы слышали о конце времен и вознесении. Но остается один вопрос: как это будет пахнуть?”
Ведь в стерильной, отфильтрованной, искусственно очищенной среде теряется не только восприятие реальности.
В мире без запахов совершенно отовсюду нам открывается безразличие.

Но кому хочется так говорить, когда международные связи, техника, экономика влекут человека к себе и заставляют постоянно находиться в движении?