Чего ждал от внеземной цивилизации человек каменного века? Огромных, хорошо заточенных кремней. Житель античного мира наверняка мечтал встретить на других планетах галеры с веслами километровой длины. А индивид эпохи потребления если и думает изредка о космических пришельцах, то представляет их в виде кого угодно - главное, чтобы они были подключены к сети. Но мы делаем слишком поспешные выводы о развитии незнакомой ситуации на основе прошлого и настоящего, уверенные, что обстоятельства не изменятся.
В реальности происходят совсем другие события. Искусный стратег - “человек разумный” - терпит поражение от совершенного тупицы, поскольку действия последнего настолько глупы, что их нельзя было предвидеть.

Ученые, философы и фантасты не прекращают споры о том, почему цивилизации никогда не превращаются в сверхцивилизации. Одни называют причиной психическое и физическое вырождение, где бездна Космоса - “это миры, уже покрытые пеплом покончившего с собой разума”. Другие считают главным потерю жизненной силы. (Или электричества - в случае чрезмерного развития электронных систем.)
Третьи уже больше ста лет предупреждают - цивилизации исчезают, когда достаточно быстро открывается простой способ получения опасных технологий, которыми успевают воспользоваться. Отсюда и Великое молчание о том, что произошло.
В исследовании “Краткая история будущего” французский экономист Жак Аттали рассуждает - к чему ведет ложный “прогресс” с его бесполезной мощностью компьютеров и смартфонов.

“Во времена, когда тиран, чтобы прославиться, стирал с земли целые города, а врагов на глазах собравшейся публики бросали на растерзание зверям, никаких колебаний по поводу отношения к этим преступлениям даже не возникало. Но лагеря смерти под лозунгом свободы и массовые убийства, оправдываемые любовью к человечеству, выбивают почву из-под возможности давать им оценку. С того момента, когда призывают на помощь “законодательство” и убогую логику, для которой все безразлично, преступление, еще вчера судимое, распространяется с невероятной быстротой”.
О том, как эпоха безнадежности убивает способность к сопротивлению, рассуждает Альбер Камю в эссе “Человек бунтующий”.

Когда палач из Дахау рыдал в тюремной камере: “ я всего лишь исполнял приказы, а теперь говорят, что убийца - это я”, сегодняшние судебные приставы выкидывают людей из домов за “невыплату” учетных записей компьютеров, медиа-алгоритмы воют о “справедливых демократических” выборах, а “государство” одевает население в намордники и требует предъявления “вирусных” QR кодов - конечно же, ради блага общества! - никто даже не вспоминает, кто, когда и по каким причинам ввел этот самоубийственный религиозный культ.

В 1762 году Жан Жак Руссо, страдающий от безденежья, гонений и постоянных угроз, а потому мечтающий о социальном равенстве, написал трактат “Общественный договор”, который был ни в коем случае не манифестом - скорее, исследованием легитимности власти.
В то время короли считали себя богами, призванными вершить земные дела, в том числе, и “справедливый” суд. Они были последней надеждой

В отличие прогремевшего на весь мир эксперимента, который фашисты провели в Германии, почти столетние опыты над несчастным унылым народом, навечно застрявшим в болоте, не привлекают ничьего внимания. Вечная буферная зона, населенная “чудью” - так называли странных, похожих на леших существ, бормочущих на никому непонятном языке и оживляющихся лишь после употребления алкоголя. “Не чухонец требует выпивку, а выпивка - чухонца” - это требование стало еще более актуальным в тоталитарном государстве “общности, одинаковости, стабильности”.

Генетическая ущербность финнов не только сделала их аутсайдерами среди всех прочих народов, но и вызвала смутное отвращение - на подсознательном уровне.
Причем с давних пор. Воинственные римляне обошли эту местность стороной, признавая, правда, что немногочисленные аборигены, влившиеся в их войска, “дрались как звери”. Шведы, хоть и владели территорией, но предпочитали править странными рабами издалека. Русские, которым Наполеон практически их навязал, великодушно назвали вотчину “великим княжеством”, но даже налоги предпочитали не собирать.
Ведь Чухония была очень бедной страной, с тяжелым климатом и крайне убогим населением, у которого не было, чем заинтересовать иностранцев. (Или “чужаков” - так на уровне “законодательства” именуют всех “понаехаших”.)

Впрочем, русские милосердны - тем более, по отношению ко всяким убогим, поэтому они решили поднять национальный дух финнов. После издания императорского указа от 1 августа 1863 года в Великом княжестве вплоть до 1917

Пожалуйста, помогите пострадавшему прислониться к любой вертикальной поверхности и передайте ему телефон, - попросил спокойный женский голос в трубке. Пострадавший - печальный мужчина в красивом пальто и тренировочных штанах - посмотрел на протянутый телефон, потом на запачканные кровью руки, на разливающуюся у подножья экскалатора лужу пива, на собравшуюся вокруг небольшую толпу и, наконец, взял смартфон.

Jo, jo, no jo, mutta ei, - односложный диалог продолжался секунд сорок. За это время толпа успела поредеть, а пиво начать затекать на платформу. А через семь минут в метро спустились двое парамедиков, уверенно подняли пострадавшего, поблагодарили за звонок и отправились на поверхность. Я же остался ждать следующего поезда, аккуратно очищая телефон и гордясь спасением случайного прохожего.

Падение пьяных людей с движущихся лестниц - не самая большая редкость. Впрочем, собранный и адекватный гражданин тоже может найти в современном городе немало предметов, способных немного повредить или сильно покалечить человеческое тело. Да и внутри квартир (частных домов) тоже небезопасно. Так же, как и в лесу или на воде. Оказывать помощь в таких случаях приходится силам быстрого реагирования Хельсинки - пожарным, парамедикам и полиции. Центром координации (и кооперации) этих служб являются спасательные станции.
О том, как правильно говорить с оператором, когда в городе опаснее всего, и почему у водителей скорой помощи не всегда остается время на ланч раскапывает главный доктор Хельсинской скорой помощи - Teuvo Maatta.

Человек, чей голос вы слышите набрав 112, это диспетчер

Нет более расхожей мысли, чем та, что мы - обитатели современного “цивилизованного” мира - совершенно нормальны. Даже при том факте, что многие страдают тяжелыми формами психических заболеваний, общий уровень душевного здоровья не вызывает особых сомнений. Если же речь заходит об индивидуальных психических расстройствах, мы рассматриваем их лишь как абсолютно отдельные случаи, разве что немного недоумевая, отчего же они так часты. Но можем ли мы быть уверены в том, что не обманываем себя?

- “Давайте рассмотрим факты с точки зрения психиатрии. За последние 100 лет мы - обитатели западного мира - создали больше материальных благ, чем любое другое общество в истории человечества, - написал в 1955 году социолог Эрих Фромм в книге “Здоровое общество”. - И тем не менее мы умудрились уничтожить миллионы людей в войнах. Наша хозяйственная деятельность безнадежна - слишком высокий урожай считается бедствием. Мы ограничиваем продуктивность сельского хозяйства в целях “стабилизации рынка”, хотя миллионы людей остро нуждаются в продуктах. Радио, телевидение и газеты доступны всем. Однако вместо того, чтобы знакомить нас с лучшими литературными и музыкальными произведениями прошлого и настоящего, средства массовой информации забивают людям головы самым низкопробным вздором, далеким от реальности и изобилующим садистскими фантазиями. Мы сократили количество рабочих часов почти вдвое по сравнению с временами столетней давности. О таком количестве свободного времени, как у нас сегодня, наши предки не осмеливались и мечтать. Но мы стараемся убить время и радуемся, когда заканчивается очередной день. Если бы подобным образом действовал отдельно взятый человек, то, безусловно, возникли бы серьезные сомнения – в своем ли он уме? Но психологи и психиатры считают, что проблема душевного здоровья общества заключается лишь в количестве “неприспособленных” к нему индивидов, а не в

“Вот выйду на пенсию, сниму офисный костюм, надену яркие брюки, начну путешествовать, пойду на курсы флористов, переводчиков, сомелье… Словом, займусь, чем хочу”… Именно так выглядят в глазах мировой общественности западные пенсионеры. По крайней мере, те, что шумными группами выходят из туристических автобусов, танцуют до поздней ночи “классику” на паромах или поступают учиться на философский факультет. Что, впрочем, никак не влияет на бытовые трудности, связанные, прежде всего, с количеством денежных средств. О том, как живется пенсионерам в Финляндии, рассказывает писатель и переводчик Якуб Лапатка.

Пенсионный вопрос волнует абсолютно всех. Политики и экономисты озабочены: пожилых все больше, молодых работников - все меньше, поэтому содержать стареющую “армию,” да еще и обеспечивать законные льготы становится все труднее. Как с достоинством выйти из такой ситуации? Очень просто: повысить пенсионный возраст, тогда - в теории - станет больше работающих, увеличится поток налогов, и в целом произойдет оздоровление страны. В качестве доказательства этой идеи приводятся, в основном,

Несмотря на то, что финские медсестры, ушедшие в свое время в более “теплые” места, сейчас возвращаются в больницы и поликлиники, эта профессия продолжает пользоваться популярностью. В том числе, среди иностранок. Да, работа тяжелая, зарплата - невысокая. Но это одна из ниш, где всегда можно найти вакансию. Причем даже “не по знакомству” или “рекомендациям”. О том, как подтвердить полученное в России образование медсестры и подтянуть его до финских стандартов, рассказывает Анджела.

В первую очередь нужно сдать язык - как минимум, средний уровень - и пройти отбор на курсы, организованные специально для медсестер, приехавших из-за пределов ЕС.
Тест состоит из двух частей - письменной и устной. Как правило, большая часть абитуриенток отсеивается уже после первой. Остальные проходят собеседование и ждут приглашения на учебу. Если повезет, год и восемь месяцев придется готовиться к самостоятельной работе с пациентами. В частности, к разнице в подходе к уходу и лечению.

Например, медсестра, обслуживающая на дому хронического алкоголика, ни в коем случае не должна запрещать ему

Что, если воображение и искусство - это вовсе не “украшение”, а единственный источник человеческого опыта? Который и есть вечная истина - в отличие от той, что меняется с каждым выпуском “правительственных” указов, постановлений и пресс-релизов? А сам процесс творчества - то есть, создание красоты - является ключом к пониманию реальности и активно действующей силой? Иначе зачем древний человек отвлекался от борьбы с саблезубым тигром ради того, чтобы на стенах пещер рисовать оленей, которые и сейчас вызывают у нас восхищение и трепет? Впрочем, загадка творчества - как разума и сознания - так и не разгадана на протяжении тысячелетий.

“Великие произведения лежат в основе наших ценностей, и это исключительно важно в условиях полного разрушения морали. Они похожи на несущий каркас дома: практически невидимые, они являются той структурой, которая скрепляет здание воедино для того, чтобы в нем можно было жить, - пишет теоретик гуманистической психологии Ролло Мэй в эссе “Мужество творить”- И если они исчезают из нашей памяти, то это означает потерю человеческой теплоты и внутреннего смысла. Ведь без искусства мы подобны расе, больной на голову, так как не способны продвинуться дальше прямого смысла слов. Когда говорится о том, что человек сотворен по образу и подобию бога, имеется в виду способность возлюбить ближнего, видеть правду, уметь делать то, что не оставляет нас равнодушными, посвящать себя идеалам и умереть за них, если это потребуется. Эти дары доступны по очень высокой цене - в обмен на тревогу и внутренние кризисы. Но из всех качеств человека самое ценное - то особое мужество художников и мыслителей, о котором и не подозревает толпа”.

… Все мы иногда употребляем такие выражения, как “мне пришло в голову”