Частота использования словосочетание «вымирание человечества» за последние пару десятилетий стремительно возросла. Не только люди на улицах, юзеры в соцсетях, но и физики, биологи, историки и философы утверждают - мы находимся в самом опасном моменте, где риск вымирания беспрецедентен. В первую очередь это связанно с радикальными электронными технологиями и уничтожением деревьев, чистого воздуха и воды. Но если мы искушаем ту же судьбу, что и прошлые «машинные цивилизации», то надо ли нам бояться? Или просто принять неизбежный факт?

Философы, изучающие человеческое существование – exsistance - пришли к выводу, что тревога и даже страх — это что-то значительно более глубокое, чем простое переживание, вызванное внешними раздражителями. Они необходимы в первую очередь для того, чтобы вытянуть человека из размеренной бездумной «стабильности».
К примеру, Сэм Дрессер утверждает, что у нас еще есть время, чтобы решить самые фундаментальные вопросы: что нас на самом деле пугает - исчезновение или сопутствующие этому страдания? Хорошо ли вообще, что человечество существует? Если нет, то какие способы достижения цели могут считаться приемлемыми?

- «Первое, что мы должны сделать, это ответить: что мы подразумеваем под «человеком»? Как только мы разберемся с этим вопросом, появятся следующие: будет ли плохо, если больной умрет преждевременно? А как насчет пожилого или человека среднего возраста? И о каком «вымирании» мы говорим? По моим подсчетам, существует по крайней мере шесть различных типов. Но сейчас следует сосредоточиться на одном - когда Homo sapiens исчезает целиком и навсегда, не оставляя после себя никаких преемников. Что означает полный конец человеческой истории.
Если стихия или сбой электронных систем буквально убьет всех на Земле, это будет самая страшная из возможных катастроф. Все - кроме садистов и упырей - согласятся, что в этом случае наше вымирание будет ужасным.
Но существует огромное количество идеологий, которые видят этот процесс с других позиций. Например, представьте, что каждый человек во всем мире решает не иметь детей. В течение нескольких десятилетий население постепенно сокращается до нуля, и наш вид прекращает свое существование. Будет ли это плохо, если вымирание полностью добровольное, не обрывает ничьей жизни, не приносит дополнительных страданий и является результатом свободного выбора?
Ведь нет же ничего плохого или неправильного в том, что не будет никого, кто мог бы страдать от потери будущего счастья? Нерожденные не прольют слез по поводу упущенного шанса на существование».

Если с биологической точки зрения вид не способен размножаться, то он не сможет поддерживать популяцию. Именно эта цель скрывается за фанатичным внедрением в «развитых странах» святости сексуальных меньшинств.
Еще лучше - «гендерной нейтральности».

Другие движения – также щедро финансируемыми всевозможными «благородными» фондами и НКО – прямо угрожают «перенаселением». Ведь компьютерной моделью было просчитано, что если появится столько-то людей и их виртуальных копий (цифра с 23-мя нолями), то для них не хватит не только Солнечной системы, но и всего Млечного пути.

По утверждению активистов Voluntary Human Extintion Movement, человечество – это «экзотический захватчик», популяция которого вышла из-под контроля и стала представлять угрозу экосистеме Земли. При этом они ссылаются на древнее шумерское предание, в котором рассказывается, что когда-то боги решили избавить Землю от надоедливых существ, сделанных ими из глины.
Оправдывается еxtintion «благородной целью» - предотвращением зла, в том числе войн, этнических чисток и массовых убийства.

А южноафриканец Дэвид Бенатар в произведении «Лучше никогда не быть» провозглашает:
- «Привычка увеличивать количество людей посредством рождения настолько прочно укоренилась, что никому и в голову не приходит эту привычку обосновать. Хотя если сравнить наличие или отсутствие страданий, мы понимаем, что несуществование выгоднее. Вспомните ежедневные ощущения, вызывающие негативную реакцию: голод, жажда, усталость, стресс, температурный дискомфорт, зуд. Миллионы людей испытывают эти неудобства хронически. Боли, муки, вялость, разочарование от неспособности совершать те или иные действия становятся постоянным фоном. Даже получения удовольствия от облегчения страданий ценно лишь как замещение негативных состояний. Лишь малая часть наших желаний исполняется. Мало того - удовольствие от исполнения мимолетно, мы не успеваем воплотить одно желание, как на его месте тут же возникает новое. Человек, пришедший в мир, испытывает все беды, связанные с существованием. Лишь тот, кто не существует - не страдает от лишений».
На самом деле, за всеми этими праведными лозунгами стоит не только патологическое желание полностью снять ответственность - за себя и других, но и серьезное психическое заболевание. Оно известно давным-давно и в науке называется «комплексом мученика». Его основа – обычный мазохизм, прикрытый тем, что унижения и издевательства следует терпеть ради достижения «благородной» цели. При этом «мученики» осознают ущерб, который они приносят, служа режиму или системе. Но не видят способа выбраться из этого состояния – так как считают себя «низшими».
В итоге наступают времена, когда большинство готово отказаться от свободы ради «комфорта и безопасности», а «служение» из ненормальности превращается в смысл и цель. Психолог Пол Слович назвал неспособность оценить жизненные потери по мере их увеличения «психическим онемением». Это выражается в роботизированности действий, отсутствии тоски, гнева, сострадания и радости. Именно из-за притупления эмоциональных реакций появляется страх невозможности вернуться к нормальной жизни, сомнения в собственном психическом здоровье и боязнь серьезных патологий.
Но что, если главной причиной стремления к самоуничтожению является отсутствие того импульса, который мы называем личностью или духом? К примеру, в середине прошлого века российский ученый Борис Белоусов обнаружил химическую реакцию, в которой происходят явления, связанные с активными волнами. Он доказал, что процесс происходит лишь там, где есть внутренний источник энергии. Когда его нет – самоподдерживающиеся волны сами себя останавливают.
Такой же самоорганизующейся является и биосфера – тонкая оболочка, покрывающая нашу Землю. У нее нет программы, планового отдела и бюрократии. Но все формы живого взаимодействуют – от микроба до слона.

Как поддерживается оптимальная численность тли, лягушек и рыб, или каким образом ящерица поменяла свой генетический код, чтобы стать птицей – мы не знаем. Но точно не скоростной «обработкой данных».
Скорее – частичный ответ в самом разнообразии.
Поэтому когда население целой планеты принудительно унифицируют и лишают того импульса, который на протяжении тысячелетий называли творческой силой (или силой Творца), то оно очень быстро разрушается.

Впрочем, на протяжении тех же тысячелетий эту энергию всегда пытались заменить внешним суррогатом. Виктор Пелевин в «Empire V» весьма точно описал его суть:
- «Если человек – дойное животное, то его главным занятием должно быть производство пищи для вампиров. Что она из себя представляет? Деньги. Люди даже не представляют, что это такое, но работают ради них как скот, которого сами же вывели. Деньги добываются из времени и сил, в них превращается жизненная энергия, которую человек получает из воздуха, солнечного света, еды, приключений, книг и других впечатлений. Эта энергия и есть главная пища вампиров».

А чтобы стадо не разбредалось, была поставлена ограда – в виде «законов», налогов, кредитов и «банков». Даже когда все физические эквиваленты «финансов» исчерпались, были внедрены «виртуальные». И люди покорно тратят остатки своих жизненных сил ради получения цифровых сигналов на учетные записи в гаджетах.

- «Один из результатов недостатка понимания состоит в том, что мы склонны относиться к сложным системам как к устоявшимся фактам. Они воспринимаются как не вызывающая вопросов мебель, - пишет Адам Гринфильд в книге «Радикальные технологии» - Вполне может оказаться, что фундаментальные ограничения Вселенной и наших возможностей заданы раз и навсегда, и мы никогда не сможем из изменить. Но к «информационным сетям» это точно не относится. Они организовывались заинтересованными лицами, которые выбирали одну линию развития в пику другим – тоже имеющим место. Под гладкой поверхностью устройств, услуг и транзакций все пронизано противоречиями, непрофессионализмом и глупыми решениями.
При этом совершенно неважно, намеревались ли создатели какой-либо технологии сделать нашу жизнь «комфортной и безопасной» или полностью разрушить ее. Важно то, эти технологии делают, и мы должны оценивать их только на основании этого. И если нам не нравится, как они влияют на нашу жизнь, мы не должны принимать их в качестве постоянных и неизменных факторов мира».

Целью любой искусственной системы являются средства, которые она использует, конечно же, во имя «благородных» результатов.
Но если расползающиеся по миру «реконструкции и реновации» терзают города, вырубая леса и парки, значит, цель - именно разруха.
Если весь человеческий опыт и переживания превращаются в «данные», а «данные» - в доходы, то цель – тотальное мрачное угнетение.
Иначе почему мы чувствуем себя такими пустыми и выгоревшими?

Впрочем, технически все подогнано так, что проблема выбора оказалась устранена. Программы загружаются в устройства в фоновом режиме, в ночное время, а покупка нового смартфона каждые пару лет становится практически обязательной.
Но когда каждое из повседневных действий, которые мы совершает в течение дня – открываем дверь, покупаем продукты или билет на автобус – перекодируется в цифровую транзакцию, оно начинает дематериализоваться.
Устройства поглощают нашу возможность выйти на улицу и поднять руку, чтобы поймать машину, остановиться у газетного киоска, поболтать продавщицей, спросить у прохожего дорогу… А то, что исчезает из вида – исчезает и из сознания.

Да и сама наша личность оказывается размазанной по глобальной сети узлов и связей. Мы стали зависимыми от постоянного доступа к «онлайн» - то есть, чего-то неуловимого и трудноразличимого, которое мы не можем контролировать. Без «подключения» мы превращаемся в синюю точку, пересекающую безликое серое поле.
Ну а самое безнадежное – за всеми решениями, определяющими нашу жизнь, не стоит вообще никакой логики (или даже человеческих прихотей) – лишь мертвящее однообразие.

Поэтому самым реальным на данный момент вариантом вымирания – является «цифровизация» и полный уход в «виртуал». Ведь в нашем биологическом мире небытие - это именно потеря ощутимого.
Впрочем, как утверждал в еще 1988 году компьютерщик Ханс Моравек в книге «Дети разума», «самоуничтожение бы большой трагедией лишь в случае, если бы оно не совпало с созданием машинных заменителей. Но так как они уже сделаны, мы должны хотеть, чтобы наше исчезновение произошло».

… Люди давным-давно придумывали всевозможные механизмы – как для облегчения труда, так и для развлечения. Но по какой-то важной причине они были крайне осторожными с нефтью и электричеством, не стали налаживать массовое производство механических убийц, слуг-автоматонов и использовали свои компьютеры исключительно для вычисления – к примеру, расстояний между планетами.
Лишь в последние десятилетия электронные калькуляторы стали считаться «интеллектуальными».
Хотя сompute переводится именно как «вычислять». Не думать вместо человека и не решать.

«Радикальные технологии» рассчитаны (в прямом смысле) на самых тупых. Но что, если обыкновенные юзеры (а не психи с гнусными намерениями) и есть самая главная угроза?
И пока всех запугивают «инфекциями», «угрозой терроризма» и беспрецедентным насилием «ради безопасности», кнопка в скачанном приложении «Doomsday App» может быть нажата в любой момент. Просто из-за скуки или непреодолимой жажды соединения пальца с экраном «гаджета».

Да и в самом коде программы разрушительная ошибка более, чем вероятна. Первые компьютерщики и кибернетики говорили как раз про это.
- «Если мы кодируем программу, используя «язык», то прибор нас не понимает, а мы не понимаем его. Провозглашается, что вычислительное устройство должно обучаться на собственном опыте, как это делают люди. Обучаться чему? Мы не знаем ответа».

Поэтому когда на входе одна линия вводит данные, которые не коррелируются со всеми остальными, то на выходе – сбой, шум, а не информация.
В реальном мире это может привести, к примеру, к тому, что ради уничтожения «непривитых» из лабораторий будет выпущен вирус со стопроцентной летальностью. Самоуничтожающийся дрон начнет расстреливать всех двуногих, а нейросеть скомандует выброс ядовитого облака - вместо того, чтобы заказать такси или оплатить счет.
Этого не могут предотвратить никакие структуры «безопасности» и «регулирующие» органы. Никто – включая разработчиков – не понимает, что происходит в черных ящиках «сети».

В середине прошлого века австрийский писатель Гюнтер Андерс утверждал:
- «Наш разум совершенно не приспособлен для понимания того, насколько ужасно то, что мы творим. Мы стали «перевернутыми утопистами». В то время как обычные утописты не способны на самом деле сделать то, что они могут себе представить, мы, наоборот, не в состоянии представить себе то, что произвели. Существует зияющая пропасть между одержимостью разрушать себя и умением чувствовать, понимать и воображать истинную чудовищность того, что мы делаем».

Сейчас процветает этика «деловая», финансовая, даже машинная, существует множество странных институтов по исследованию того, чего нет – так называемого «ии».
При этом «окончательное решении вопроса» Homo Sapiens «официальной наукой» не обсуждается. Никто не задумывается о моральной стороне - почему было бы так плохо, если бы наш вид исчез?

Но это тот самый вопрос, который раскрывает не только наши страхи, но и наши ценности. Ведь человек получил множество даров от тех, кто был до него – включая дар самой жизни. Она им не «заработана» - дана как часть долгого исторического пути. И ее смысл вовсе не в погоне за личным удовольствием «свободного выбора», а в реализации наследия предков, преумножении их знаний и передачи следующим поколениям.

Около полувека назад Дерек Парфит в своей книге «Причины и люди» утверждал, что многие общепринятые идеологии саморазрушительны и «коллективно обречены на провал». К примеру, рациональный эгоизм – или все та же «свобода выбора» - согласно которой индивиды должны действовать в своих личных интересах. Но ведь то, что отвечает чьей-то выгоде или желаниям, может оказаться вредным по своему влиянию на других. Есть очень большая разница между высказыванием «я хочу есть шоколадное мороженое, потому что оно лучше ванильного» и «я хочу топить котят в ванной ради развлечения».
Человечность – более высокая ценность, чем «свободный выбор».

Эта моральная ответственность должна проявляться в пристальном внимании как к ближайшему будущему, в отношении которого мы сейчас принимаем решения, так и к дальнему. Должны ли мы делать что-то, о чем позже пожалеем – пусть сейчас это кажется хорошей идеей?
К сожалению, большинство людей видит даже самих себя в будущем как незнакомцев. Нам точно известно, что мы неизбежно разделим «их» судьбы. Но горе или счастье тех, кем мы станем через десять лет, четверть века или больше, нам безразличны. И это – основное препятствие в способности делать правильный выбор.

- «Вымирание помешает человеческому счастью существовать в будущем, - пишет Дерек Парфит – Если учитывать, что Земля останется пригодной для жизни еще примерно миллиард лет, общее количество будущего счастья может быть огромным. И все это будет потеряно, если человечество прекратит свое существование. Даже если причина будет добровольной и «безвредной», это станет величайшим из всех мыслимых преступлений».

… Долгие тысячелетия люди мечтали о том, чтобы стать богами. Древнегреческие герои превращались в них после подвигов, совершенных ради человечества.
Философы, мудрецы и маги утверждали, что «высшая сила» находится внутри. Художники и поэты доказывали это, воплощая в реальность великие произведения.

Но трансгуманисты уверяют, что все это было «неправильно». Они провозглашают, что только сканирование серого вещества человеческого мозга и перенесение его на «флешку» - единственный возможный способ «эволюции».
В итоге Homo sapiens может полностью и навсегда исчезнуть без катастрофы – просто превратив себя в популяцию гибких самозаправляющихся машин.

Конечно, тогда не будет горя и страданий. Но не будет и радости, смеха, поэзии, философии, живописи, музыки, любви и самоотверженности.
Да и не станет ли величайшим позором то, человечество появилось на свет, оглядело Вселенную с недоумением и трепетом, задумалось над вопросом, почему существует Нечто, а не Ничто, а затем исчезло в небытии, так и не узнав ответа?
Хотя если не будет разумной жизни, то кто будет оплакивать ее потерю?


Ирина Табакова

P.S. Уважаемые читатели!

Финские фашисты не ограничились закрытием счетов нашего независимого СМИ, и отобрали у нас офис и единственное жилье. Но мы по-прежнему продолжаем печатать наши статьи и готовим к печати книгу "Постгуманизм". Реквизиты для финансовой поддержки на карты Сбербанка:
4276160926908345
или
5469380087807355

А так же банк Nordea
FI70 1469 3500 2886 55