Философии всех времен утверждают, что человек - существо сакральное, магическое. Он не только преображает материальный мир, но и несет в себе невидимый стержень - отражение опыта человечества за всю его историю. Эти вечные ценности и есть то, что определяет смысл нашего существования.

Нам всегда - вне зависимости от времени и обстоятельств - нужны путеводные звезды в жизни. Ведь если их нет, как можно вообще что-то делать?
Когда-то вечные ценности отражались в морали преданий, передающихся через поколения.
С изобретением письменности появились заповеди, сказки, легенды и всевозможные теории - как “научные”, так и метафизические.
К примеру, биологи, изучающие наследственность, объясняют мораль работой нашей генной памяти, растворенной в крови. Они считают, что некая составляющая крови хранит информацию о всех древних нерушимых законах.
Сторонники теории реинкарнации говорят о карме.

А французский философ Жиль Делез в “Логике смысла” писал о вечной истине, определяющий смысл.
Впрочем, сюжет о том, что именно ценности определяют судьбу, пожалуй, главный во всей мировой литературе.
Но что же это такое?

Описать словами их практически невозможно. Лишь приблизительно - в виде образов и линий сюжетов. Да и то это дано лишь тем, кого мы называем великими.
“ Поэт и художник видят и стараются донести до нас то, что реально присутствует в мире и лишь ждет кого-то, обладающего соответствующими способностями. Наличие хотя бы малого числа таких людей необходимо для благополучия общества, - утверждает Олдос Хаксли. - Именно эти люди хранят мироздание”.

Вечные ценности живут в веках, признаются всем человечеством, помогают выживать в периоды катастроф, делать свой выбор и защищают от уныния и отчаяния.

Но в подавляющем большинстве люди путают ценности с убеждениями. Хотя разница видна уже в самих словах. Если первое - то, что “ценно”, то второе - в чем убедили. Или “убедился” сам - даже когда в реальности нет никаких доказательств.
Проще говоря, ценность - то, что у человека внутри. Ценности - это про то, “в чем смысл”.
Убеждения - появляются снаружи, в том числе из собственного опыта. Это - инструкция к действию.
Впрочем, очень часто эти понятия так тесно переплетены, что их трудно разделить и обьяснить - как отдельному человеку, так и целому обществу.

Героев, отстаивающих вечные ценности, в истории всегда было мало. Но именно они бессмертны, так живут в нашей памяти и вдохновляют в критических ситуациях.
Лишь в индустриальную эпоху было “научно решено” выкинуть эти ценности и из сердца, и из головы.
К примеру, основатель биохейверизма Фредерик Скиннер так прямо и заявлял:
- “Мы не можем “открыть” человека и объективно исследовать его мысли и чувства. Эти явления запечатаны в “черном ящике”. А раз мы не можем открыть - то забудем. Станем просто изучать внешнее поведение”. Скиннер вообще отрицал существование разума вне телесной оболочки. При этом предлагал “читать” мысли с помощью тех же принципов, что и внешнее поведение. Суть такого анализа сводилась к тому, чтобы улучшить способ контроля за поведением.

Это считается очень важным для “сплоченности масс”, для которых руководящие убеждения так важны, что не должны подвергаться сомнениям. Как показывает история, правильно поданные они могут оправдать практически все. “Deus vult” - “так хочет Бог” - девиз крестовых походов, “Сила и Честь” - римских завоеваний, “моя честь - это верность” - лозунг эсэцовцев, “двигайся быстро и ломай все” - facebook.
Убеждения – это оправдания. Они помогают “объяснять” происходящее. Ведь большинство шаблонов - то есть, ограничений - придумано для удобства.

К примеру, что делит людей на тех, кто “в команде” и вне ее? Внешне - форма, манера разговора, язык (если говорить о странах). Изнутри - убеждения.
В принципе, все это хорошо работает во времена “стабильности”. Но в период катастроф, радикальных изменений и прочей непредсказуемости - наоборот, мешает. И часто в прямом смысле приводит к гибели.
Лишь один яркий пример. В августе 1949 года группа американских пожарников десантировалась для ликвидации охваченной огнем территории. Когда оказалось, что сделать это не удастся и пришлось отступать на вершину холма, командир отряда сделал непредсказуемое. Он достал коробок спичек и стал поджать сухую траву. Подчиненные решили, что он сошел с ума. На самом деле, командир нашел единственный вариант спасения - встречным огнем отобрать у лесного пожара кислород.

В итоге выжил он и двое самых “быстрых” - успевших в прямом смысле убежать от огня. Позже под присягой они подтвердили - в их курсе обучения ничего про встречный огонь не рассказывалось.

- “Размышляя о том, что помогает стать умнее, люди в первую очередь упоминают интеллект. Чем он выше, тем более сложные задачи решает человек, и тем быстрее это делает, - пишет американский психолог Адам Грант. - Но в современном быстро меняющемся мире все большее значение приобретает смекалка, умение переосмысливать давно известное и отказываться от шаблонной информации. К сожалению, мы упорно сопротивляемся самой идее переосмысления. И дело не только в когнитивной лени. Когда приходится признать, что факты изменились, то, что раньше казалось верным, теперь ошибочно, оказываешься в состоянии непредсказуемости. А это страшно”.

Впрочем, эксперименты показывают, что мы готовы отказаться от своих убеждений в двух случаях. Первый - когда новые варианты не вступают в противоречие с самыми устойчивыми убеждениями. Второй - когда они интересны. К примеру, мало, кто верит в инопланетян, и уж точно нет никого, кто бы их видел. Но захватывающая история типа “Войны миров” переубеждают даже закоренелых скептиков.
Кроме того, мы верим только в то, во что хотим верить - как в личном, так и в общем. Как бы нас не предупреждали - знакомый всем мир закончился - никто не готов отказаться ни от “комфорта”, ни от нынешних способов обогащения.
А когда люди не знают, как решить ту или иную проблему, они предпочитают ее игнорировать или отрицать.

Американский психолог Генри Мюррей в своей теории личности описывает потребности как “потенциальную возможность или готовность реагировать определенным образом при определенных обстоятельствах”. 
Некоторые носят временный и изменчивый характер - это и есть убеждения. Другие глубоко укоренены в нашей природе, функционируя на бессознательном уровне. Это ценности.

- “В обычных жизненных обстоятельствах среднего человека потенциальные возможности никак не проявляются, - пишет Олдос Хаксли. - Природа духовной реальности такова, что ее невозможно познать непосредственно. Постижение даровано лишь тем, кого называют “просветленными”, пророками или мудрецами. Почему именно таким людям? Этого мы не знаем. Это факт из разряда тех, что приходится принимать на веру”.

“Мы знаем, - продолжает он, - что человеческий разум способен абсолютно на что угодно - от квантовой теории до садизма. Еще нам известно, что наш разум неким образом связан с мозгом. И у нас есть все основания предполагать, что на протяжении тысячелетий ни размер, ни состав мозга не изменились. Просто люди периодически отворачивались от одних сторон реальности и начинали смотреть на другие. Мы видим то, что хотим видеть и думаем о том, что хотим понять. А если имеется воля, то всегда рядом найдется мышление. Человеческий разум обладает почти безграничными возможностями. Чем бы мы ни занимались - производили самоходные огнеметы или интуитивно постигали божественное - при достаточно крепкой воле всегда достигали успеха”.

По утверждению писателя Вечные ценности (или духовная Реальность) - это то, ради чего в период катастроф люди временно становятся героями и творят чудеса ради своих ближних.
В качестве примера он приводит реальный случай во время войны. Английский самолет Б-17 был сильно поврежден, а члены экипажа получили такие серьезные ранения, что спасение казалось невозможным. Люди были готовы к любому исходу. Но все делалось спокойно, непринужденно, никто не поддавался панике и не заботился исключительно о себе. Летчики настолько хорошо знали - что такое страх, что привыкли не обращать внимания на его внешние проявления.

Люди называют Вечные ценности любовью, истиной и красотой. С любовью за несколько тысячелетий люди более-менее разобрались. Это “движущая сила разума”, способ познания (при условии, что она бескорыстна и не ждет награды). Это не эмоция и не чувство - скорее, состояние души.
Истину и красоту определить сложнее. “Мысль, которая представляет предмет таким, каким он является в реальности”, то, что невозможно оспорить и нет необходимости проверять в авторитетных источниках? Или “совокупность качеств, доставляющих наслаждение взгляду и слуху”?

Впрочем, наше восприятие реальности ограничено природой и возможностями органов чувств. По степени способностей и врожденной доброты человеческие существа изрядно отличаются друг от друга.
По каким причинам и ради чего? Ни религия, ни наука не дают ответов. Хотя столетиями люди пытались квалифицировать эти возможности, разделяя людей на касты, интровертов-экстравертов, церебротоников и прочие “подотделы”. Успехом это не увенчалось по двум причинам.
Во-первых, различные ситуации мотают людей из одного “отдела” в другой.
Во-вторых, “какой бы силой воли человек не обладал, в сколь бы благоприятной социальной обстановке он не находился, лучшее, на что можно надеяться - извлечение наибольшей пользы из врожденных психофизических качеств. Радикально изменить как телесную конституцию, так и духовную, попросту невозможно.
Впрочем, в этой врожденной оси человек может едва ли не до бесконечности перемешаться - от дебильности до гениальности, от трусливой слабости до агрессивной силы, от общительности до угрюмой мизантропии. И либо в направлении божественной основы, либо адского отчуждения.
Но каково точное соотношение индивидуальной конституции и количества и качества приобретаемых знаний?
Мы не располагаем исчерпывающим ответом на этот вопрос. Самопознание - процесс болезненный, и большинство людей предпочитает веровать в приятные иллюзии.

“У слова “вера” - множество значений, в которых необходимо разобраться, - пишет Олдос Хаксли. - В одном случае оно употребляется как синоним “доверия”. Мы верим в диагностические способности доктора Х или в честность адвоката У. Сюда же относится и вера в “авторитеты”. То есть, убеждение, что высказывания ряда людей истинны, поскольку они обладают необходимой квалификацией. В другом случае под “верой” понимается убеждение в правдивости тех или иных предположений, в достоверности которых мы можем убедиться, если захотим. К примеру, мы верим в атомную теорию и что в Австралии живет утконос. И, наконец, имеется “вера” в идеи, проверить которые мы не сможем никак - от “непорочного зачатия” до “светлого будущего”. Все эти “веры” абсолютно необходимы для повседневной жизни. Ведь общества скрепляются не страхом меньшинства перед принуждающей силой большинства, а именно широко распространенной верой в порядочность ближнего.
Но есть и самая глубокая вера, которая доступна не всем. В то, что существует духовная Реальность, познание которой и является главной целью. Что есть скрытно действующее провидение, причудливый материальный мир и жизнь, ставящая перед нами сложные вопросы. Где правильный ответ вознаграждается постепенным воплощением скрытых способностей. И где всем раздается по заслугам. Но не так явно и материально, как воображали буддистские и иудейские авторы”.

Люди всегда получают то, о чем просят. Беда в том, что пока они не получат желаемого, они не знают - в чем оно, собственно, состоит.
Анонимные авторы, составляющие сказки народов мира, многое знали о желаниях и их исполнении. Прежде всего, они знали - при определенных обстоятельствах просьба и вправду может быть услышана. Так же они знали, что не только Бог прислушивается. Если кто-то просит с недобрыми намерениями, эту просьбу может удовлетворить некто темный. И за ее удовлетворение придется жестоко поплатиться.
Но в мышлении современного человека уже нельзя отыскать и следов этого древнего учения о неизбежном воздаянии. Ведь в отношении технических “инноваций” широко распространено убеждение - мы что-то получаем и ничего не отдаем взамен.

Спасение рассматривается как движение к набору материальных условий, при котором все люди каким-то образом станут абсолютно счастливыми, мудрыми и достойными. Причем эту идею внедряют в общественное сознание не представители государства или церкви, а авторы рекламных текстов.

А так как с XIX века термин “прогресс” не получил строгого определения, мы вынуждены воспринимать его как предмет религиозной веры. Но являются ли его символы и ритуалы “вечной ценностью” или всего лишь модной безделушкой?