“Конечно, сделать невозможным причинение зла - тоже зло для многих людей, которые очень несчастны без несчастья других. Но пусть уж они будут несчастны”.
Станислав Лем
Трудности - неотделимая часть жизни: земные организмы начали создавать их друг другу задолго до появления людей. Растения научились вырабатывать вещества, мешающие расти соседним, львы - загонять антилоп в места, откуда невозможно стремительно убежать. Но среди всех живых существ только человек старательно изобретает проблемы представителям своего же вида. Более того, для очень многих двуногих именно их создание становится не только основной деятельностью, но и смыслом жизни.
С другой стороны, основатели гуманизма утверждали, что препятствия существуют именно для того, чтобы мы учились их не терпеть, а преодолевать. Найти причину проблемы – значит наполовину решить ее. Эта аксиома верна и в отношении того, что не относится к стихийным бедствиям или законам природы, а создано искусственным путем.
Исследователи разделили все подобные трудности на три вида. Самыми первыми появились деструктивные - то есть, разрушающие. Они настолько примитивны, что наверное, еще клетки первичного бульона портили друг другу жизнь.
С развитием сложности появились такие трудности, как диагностирующие и конструктивные. Последний тип ученые еще называют развивающие. К примеру, млекопитающие и птицы не только кормят и согревают птенцов или зверят, но и обучают их тому, что может ждать впереди, специально создавая трудности. Мышка “натаскивает” детей на очень нелегкие поиски сыра и на то, как прятаться от кошки. Та, в свою очередь, преподает котятам уроки лазанья по деревьям, периодически давая возможность оттуда свалиться - конечно, со страховкой и не очень свысока. И звери, и люди создают детям подобные ситуации для того, чтобы в будущем они смогли избежать опасности. И хотя “учителя”, естественно, стараются уменьшить препятствия, освоение нового всегда тяжело. Поэтому когда “ученика” подталкивают к нему, то одновременно подталкивают и к трудностям.
Кроме того, существует опыт, которым в принципе нельзя овладеть без того, чтобы кто-то другой не создавал конструктивных трудностей. К примеру, чтение, письмо, математика или изучение языка. Все это можно сделать лишь совместно с человеком, который показывает и объясняет соотношения слов или цифр, ставя таким образом перед учеником задачи той или иной трудности.
С точки зрения эволюции - как биологической, так и умственной - преодоление подобных препятствий, безусловно, полезно. С точки зрения человеческой - все зависит от ситуации и от того, на какой ты стороне. Если вожди племени обучили свою молодежь отличной стрельбе из лука, то полезно ли это будет для другого племени, на которое нападут? И даже если стрелки будут просто хорошо обороняться, все равно для враждебного племени это будет крайне плохо, потому что в этом случае оборону они не прорвут.
Но в любом случае в развивающей трудности важна цель. К примеру, когда на конференции встречаются два ученых, бьющихся на одной и той же проблемой, и при этом их страны - соперники, что должен сделать тот, который нашел метод, способный существенно продвинуть исследование коллеги? Сообщить о своем методе? Умолчать? Или дезинформировать?
В человеческих обществах у развивающих сложностей есть еще один вариант - так называемое “троянское” обучение, которое выгодно “учителю” (или организатору), но вредно и опасно для “ученика”. К примеру, в сказках Баба-Яга тренирует забредшего к ней в избушку путника правильно садиться на лопату, чтобы засунуть его в печь и съесть. Лиса учит волка ловить рыбу в проруби на собственный хвост, который в итоге замерзает вместе с волком. В финансовых и прочих пирамидах подобному “обучению” подвергают новичков, чтобы они находили и завлекали следующих, и так до тех пор, пока пирамида не обрушится. Во время фальшивой “пандемии” людей обучают “новой нормальности”, которая “во имя безопасности” делает их беззащитными рабами.
В экстремальных ситуациях развивающие трудности приводят к гибели обучившихся. Одним из самых ярких примеров стали камикадзе. Их тренировали всего семь дней, отрабатывая не только технику, но и боевой дух, в том числе - готовность не закрывать глаза при наведении самолета на цель. Поэтому “отличник” - камикадзе неизбежно погибал, зато плохой ученик мог и выжить. Почти аналогичная ситуация с обучением собак, которые должны подбираться к танкам противника и прикреплять туда мины.
Считается, что оправданием такой жестокости служит повышение безопасности тех, кого обучившиеся призваны защищать. “Тяжело в учении - легко в бою” - хороший девиз для тренировок пожарных, сотрудников МЧС или даже солдат, которые будут спасать конкретных людей. А если они, наоборот, планируют их мучить?
Пытки были и есть в различных обществах, что свидетельствует о подготовке и обучении “специалистов” в этой области. Описания процесса и орудий показывают, что их использование требует знания анатомии, физиологии, медицины и техники. Плюс, конечно, обязательный курс физического изнурения и избиения самих будущих палачей и психологические меры по снижению их эмоциональной чувствительности.
Поэтому когда в реальной ситуации даже “отличники” не могут применить выученное, их отказ следует ценить чрезвычайно высоко. К примеру, во время войны в полицейском батальоне, который уничтожил десятки тысяч евреев, нашлись двенадцать человек - из пятиста - отказавшихся участвовать в карательной акции. С точки зрения развивающих трудностей, урок этих и многих-многих других случаев состоит как раз в том, что в каких-то ситуациях человек не дает развернуться своим способностям исходя именно из моральных соображений, а обучение и развитие в этом направлении он считает для себя немыслимым, хотя сознает, что мог бы достичь здесь компетентности или даже мастерства.Таким образом развитие личности происходит под управлением собственной нравственности и ответственности.
Трудности диагностирующие создаются для проверки - способен ли человек справляться с похожими сложностями через какое-то время, как он планирует решать возникающие проблемы, какие условия на него влияют и подходит ли он в целом для той или иной роли, которую готовит организатор.
Началось создание диагностирующих трудностей тоже очень и очень давно, о чем свидетельствуют мифы, легенды и сказки. Царь, колдунья или дракон придумывают какое-нибудь непреодолимое препятствие. При этом они готовы его убрать, если найдется среди людей настолько сообразительный, что отгадает загадку, выполнит задание ну и так далее. После многочисленных неудачных попыток задача обычно решается, и догадливый герой получает в награду принцессу и полцарства впридачу.
Если провести аналогию всех этих историй с поиском персонала, претендующего на ту или иную должность, то цари, колдуны и драконы выступали в роли отдела кадров, давая претендентам задачи на сообразительность и интеллект. Действительно, как иначе они могли проверить, что не доверяют королевство какому-нибудь дураку?
В современном мире оригинальности противостоит массовость. Если бы представителей сегодняшнего истеблишмента проверяли на сообразительность колдунья или дракон, то все они давно были бы съедены. Но сейчас придуманы тесты, где для оценки любого человека - неважно, идиота или гения - используются стандартные параметры якобы познавательных способностей. В ЕГЭ, финском алкогольном паспорте или любом языковом экзамене на гражданство свобода правильного ответа сведена к минимуму. У системы стандартного производства - в том числе, “людей с сертификатами”- слишком велика потребность в массовой и стандартной же оценке. При этом чаще всего вопросы в тестах не соответствуют реальным знаниям и научным фактам. Так, проанализировав задания ЕГЭ по биологии, исследователи установили, что значительная его часть составлена по устаревшим представлениям и включает в себя неправильные формулировки. Поэтому хорошо знающий биологию школьник, выполняя эти задания, будет давать ответы, которые соответствуют современным научным фактам. Но оцениваться его ответы будут как ошибочные - из-за низкого качества самих заданий. Если только предварительно не натаскать ученика именно на ЕГЭ. А так как тестирование - пусть и с разными названиями - сейчас используются в очень важных для человека ситуациях, то на подготовке к нему появилось огромное количество бизнесов типа - “как обойти психологические тесты при приеме на работу” или “как обмануть полиграф?” К примеру, после того, как сдача экзаменов на водительские права была переведена в онлайн, в компьютерную программу тут же вбили схемы, которые выводили подсказки на экран. Конечно, не всем - только заплатившим взятки или знакомым.
В связи с тем, что знания и сообразительность в тестах не имеют значения вообще, то их нельзя назвать диагностирующими трудностями - скорее, уже деструктивными. Впрочем, американский психолог Элис Торренс, автор теории творчества, пришел к выводу, что тест креативности невозможен в принципе, потому что сама сущность тестов противоречит сущности творчества. Тест - стандартная процедура обследования по набору параметров, суть творчества - выход за рамки заданного и известного, прорыв за пределы стандартов. Творческая деятельность по своей сути призвана “растворять” все известные стандарты, в том числе стандарты изучения и измерения самой себя, делая их непригодными. При этом принципиально невозможны инструментальные решения, диагностические или обучающие технологии, которые бы гарантировали акты творчества.
Впрочем, и настоящие диагностирующие трудности имеют положительный смысл лишь когда это касается конкретных людей - царь хочет женится на умной, а сотрудник МЧС просто обязан уметь проходить сквозь воду и огонь. Когда же целью “проверок” становятся вымыслы (идеологии, религии, защита господствующей системы и бюрократического аппарата), они всегда порождают зло.
К наиболее безнравственным относятся массовые опыты нацистов над заключенными концлагерей и “демократических” американских властей, которые в прошлом веке провели сотни жестоких экспериментов на людях без их согласия. К примеру, африканцев, больных сифилисом, не лечили, а имитировали лечение, чтобы иметь возможность исследовать течение болезни, а заключенных в тюрьмах специально заражали инфекциями.
При этом нет никаких оснований считать, что подобные опыты проводились только в США.
Но если за созданием диагностирующих и обучающих трудностей все-таки стоит “благая цель” - пусть часто ошибочная и в итоге вредная, но все-таки требующая сложности, то с деструктивными трудностями справиться могут даже одноклеточные. В отношении живых существ существ более высокой организации они применяют метод, который люди называют манипулированием, что в итоге оказывается гораздо эффективнее, чем прямая физическая угроза.
И в природе, и в той ее части, которая состоит из человеческого общества, таких существ очень много. Со времен древних греков их называют паразитами (от слова“нахлебник”- использующий другой организм в качестве источника питания). Особый интерес для исследователей представляют те из них, которые меняют программу поведения более развитых существ в свою пользу и в итоге разрушают их. К примеру, личинки червя-волосатика не могут сами попасть в воду, поэтому они впиваются в сухопутного жука, “направляют” его в реку или ручей, а потом выплывают, оставив на дне утонувшее насекомое. Другой одноклеточный паразит полностью искажает восприятие опасности у мышей и крыс. Здоровые грызуны бегут подальше от места, где пахнет кошкой, так как этот запах означает присутствие их врага. Зараженные же начинают стремятся к этим местам. При этом паразит не ослабляет другие реакции страха и не снижает общую тревожность. Ведь в противном случае ставшая отважной мышь может пропасть в других опасных ситуациях (или избежать их) но так и не доберется до кошки - конечной цели паразита. Изумрудная тараканья оса сначала жалит таракана так, чтобы он сохранил способность к передвижению, но не мог этого делать самостоятельно. Поэтому оса берет таракана за усы и ведет к своей норе - на корм личинкам. Ученые энтомологи выяснили, как именно оса добивается подобного послушания. Оказывается, она жалит два раза - первый раз добивается уменьшения сопротивления, а второй раз - делает очень точный укол в мозг.
Если оценить с этой точки зрения историю человечества, то большую часть времени народные массы ничем не отличаются от тараканов. По меткому выражению Бернарда Шоу, “человек – единственное животное, которое оценивает свое богатство по количеству своих паразитов и степени их прожорливости”.
А вот цели “ос” могут быть разными - от полного уничтожения “тараканов”до доказательств своей важности: сперва создать трудности, затем публично преодолеть, тем самым повысив свой статус и влияние. Демонстрируемая же “помощь” - лишь своеобразное маскировочное средство противодействия и вероломство “помогающих” по отношению к тому, кому они должны помогать.
При этом ложная помощь считается этически оправданной и рассматривается как одна из допустимых хитростей, если ее оказали “чужим” - кто бы под этим не подразумевался. К примеру, некоторые смотрители маяков специально гасили огни или подавали ложные сигналы, чтобы потом присвоить богатства, хранившиеся в трюмах погибшего корабля. Но если после нескольких необъяснимых катастроф моряки или начинали следовать другому навигатору, или меняли маршрут, то современному человеку гораздо сложнее бороться с деструктивными трудностями. Или хотя бы игнорировать их создателей.
Догма сегодняшнего “нормального” поведения - не называть ничего своими именами, (в том числе, вредителей - врагами, “стройки” и “реконструкции”- разрушением) да и в целом умалчивать о неприятном. В связи с этим появилось и усиленно рекламируется такое явление, как позитивная психология. Основана она на реальных научных фактах о том, что любая эмоция - гнев, ярость или радость - приводит наш организм в соответствующее химическое состояние. И с этой точки зрения благодушное настроение гораздо полезнее, чем тревога и беспокойство.
Родоначальник позитивной психологии Мартин Селигман в своем выступлении на научной конференции в 1998-м году попытался доказать, что именно такой тип мышления способен улучшить качество жизни человека. Его тезис тут же был подхвачен многочисленными последователями. “Удалите все негативное и действуйте в позитивном ключе”, “перестаньте давать волю эмоциям, когда что-то вас не устраивает”… Тренинги, коучинги, семинары, корпоративы, конференции - трудно даже представить, сколько мероприятий и частных “уроков” было проведено на тему моделирование поведения людей, добившихся успеха, и для “приобретения” их навыков.
Хотя по мнению критиков, позитивная иллюзия искажает реальность, и полностью игнорирует тот факт, что у подавленных и несчастных людей есть реальные проблемы, которые позитивным настроением никак не решишь. Можно, конечно, дать рекомендации жертве грабежа или изнасилования - “позитивно” справиться с произошедшим и счастливо жить дальше. Но как поступать, если набеги бандитов совершаются регулярно, а избиение и насилие продолжается при попустительстве тех, кто вроде бы должен защищать? Традиционный совет -“обратитесь в полицию” в этом случае не работает, так как он рассчитан на институты, также работающие в позитивном ключе. А если нет?
В тех чрезвычайно редких случаях, когда позитивные психологи описывают конкретные случаи, то в них в безвыходных ситуациях люди находят себе отвлекающее занятие. К примеру, американский летчик во вьетнамском плену мысленно разыгрывал партии в гольф таким образом дожидаясь освобождения. При этом позитивные психологи не упоминают его “коллегу” - советского летчика, который в нацистском плену тоже мысленно разыгрывал партии. Но не в гольф. Он собирался угнать стоящий неподалеку немецкий самолет неизвестной ему системы. В итоге он с помощью других заключенных все-таки самолет захватил, поднял в небо и сумел уйти от погони.
Американский психотерапевт Кирк Шнайдер считает - позитивная психология опасна тем, что склоняет человека не принимать во внимание объективные факты. Наоборот негатив, пусть даже проявляющийся в умеренной депрессии, меньше искажает реальность и может сыграть важную роль в динамике человеческого процветания. Поэтому реалистичный пессимизм оказывается лучше восхищенного оптимизма. Человек с искаженным восприятием мира с наименьшей вероятностью преуспеет, чем человек, мыслящий рационально. Негатив - это маркер, который отражает реальность и тем самым толкает нас предпринимать действия по улучшению ситуации. А когда человек не способен понять, что с ним что-то не так, он стоит на месте.
Впрочем, люди всегда склонны жертвовать истиной ради психологического комфорта, тем самым искажая действительность. В итоге абсолютная “толерантность и доброжелательность” превращает как отдельного человека, так и общество в целом, в ничто.
Несколько десятилетий назад американский ученый Джон Кэлхун совместно с Национальным институтом психического здоровья провел двадцать пять экспериментов по созданию идеальной райской жизни для мышей. Он назвал его “Вселенная 25”, потому что каждый раз опыт заканчивался одинаково - все мыши вымирали несмотря на обилие пищи, воды, чистоту, контроль за здоровьем, отсутствие хищников и прочих угроз. При этом сначала подопытные отказывались от выполнения тех или иных социальных функций и от спаривания, они только ели, пили, спали и очищали шкурку. Потом начали практиковать гомосексуализм и каннибализм - при одновременном изобилии партнеров противоположного пола и еды, а самки начали выкидывать своих детенышей из гнезд.
Джон Кэлхун провел прямую аналогию с человеком, заявив, что неважно - мыши это или люди - но если они выбирают “невыносимую легкость бытия” то всегда деградируют и погибают. Отказ от принятия многочисленных вызовов, бегство от напряжения, от жизни, полной борьбы и преодоления - это смерть духа, за которой неизбежно приходит вторая - в этот раз тела. Ведь заложенная эволюцией черта любого организма - это жить в условиях давления, напряжения и стресса.
“Мы не рискуем не потому, что все так трудно. Все так трудно как раз потому, что мы не рискуем.”
Ирина Табакова
Дорогие друзья!
Так как счет издателя "Новости Хельсинки" (European values) по требованию финских бюрократов закрыт, вы можете перечислить любую сумму на тот счет, который еще работает:
IBAN FI25 1820 3000 0185 31 BIC NDEAFIHH
Nordea Bank Finland
Наша новая книга "Постгуманизм" уже сверстана - нужны только средства на ее печать: 20 000 евро
